Неточные совпадения
Однако несчастия никакого не случилось; через час времени меня разбудил тот же скрип сапогов. Карл Иваныч, утирая платком слезы, которые я
заметил на его
щеках, вышел из двери и, бормоча что-то себе под нос, пошел на верх. Вслед
за ним вышел папа и вошел в гостиную.
Затем наступили очень тяжелые дни. Мать как будто решила договорить все не сказанное ею
за пятьдесят лет жизни и часами говорила, оскорбленно надувая лиловые
щеки. Клим
заметил, что она почти всегда садится так, чтоб видеть свое отражение в зеркале, и вообще ведет себя так, как будто потеряла уверенность в реальности своей.
— Что вы это ему говорите: он еще дитя! — полугневно
заметила бабушка и стала прощаться. Полина Карповна извинялась, что муж в палате, обещала приехать сама, а в заключение взяла руками Райского
за обе
щеки и поцеловала в лоб.
— Это я на него, на него! — указала она на Алешу, с детской досадой на себя
за то, что не вытерпела и рассмеялась. Кто бы посмотрел на Алешу, стоявшего на шаг позади старца, тот
заметил бы в его лице быструю краску, в один миг залившую его
щеки. Глаза его сверкнули и потупились.
Рот у моего жизнерадостного знакомца был открыт до ушей, толстые
щеки измазаны слезами и
мелом, он ревел во весь голос, хватался
за косяки, потом даже старался схватиться
за гладкие стены…
Он метался по комнате, задевая
за стол, стулья, бормотал и надувал
щёки, его маленькое лицо с розовыми
щеками становилось похоже на пузырь, незаметные глаза исчезали, красненький нос прятался меж буграми
щёк. Скорбящий голос, понурая фигура, безнадёжные слова его — всё это вызывало у Климкова досаду, он недружелюбно
заметил...
И они вышли, немало походили и, придя назад, тогда только застали Александру Ярославовну
за чаем: она была в свежем утреннем туалете, сделанном ей в Париже, и, встав приветствовать бабушку, поцеловала ее сжатыми губами не в уста, а в
щеку. Для простой и прямой во всех своих действиях княгини все эти чопорности были не по нутру, и она только крепилась ради сына, чтобы не дать
заметить, как ей все это неприятно.
— А потому, вероятно, что деньги
за то от князя стала получать!.. Нынче ведь, сударыня, весь мир на этом замешан, — пояснил ей Елпидифор Мартыныч и
заметил при этом, что у княгини, против ее воли, текли уже слезы по
щекам.
За обедом отец, у которого сердце было, как я сказал, отходчивое, да и совестно ему немножко стало своей горячности — шестнадцатилетних мальчиков уже не бьют по
щекам, — отец попытался приласкать меня; но я отклонил его ласку не из злопамятства, как он вообразил тогда, а просто я боялся расчувствоваться: мне нужно было в целости сохранить весь пыл
мести, весь закал безвозвратного решения!
Ни
за что! — решил я в уме своем, выбежав из гостиной и взобравшись с ногами на кроватку, между тем как
щека моя разгоралась и рдела от полученной пощечины, а на сердце тоже разгоралась горечь обиды и жажда
мести…
Показалось вовсе не страшно, хоть и темнело, уже день таял, когда мы выехали
за околицу.
Мело как будто полегче. Косо, в одном направлении, в правую
щеку. Пожарный горой заслонял от меня круп первой лошади. Взяли лошади действительно бодро, вытянулись, и саночки пошли
метать по ухабам. Я завалился в них, сразу согрелся, подумал о крупозном воспалении, о том, что у девушки, может быть, треснула кость черепа изнутри, осколок в мозг вонзился…
— Пощебелил, да и
за щеку, —
заметил Иван Ильич.
— Смотри же, —
заметила Ненила Макарьевна, погладила ее по
щеке и вышла вслед
за мужем. Маша прислонилась к спинке кресел, опустила голову на грудь, скрестила пальцы и долго глядела в окно, прищурив глазки… Легкая краска заиграла на свежих ее
щеках; со вздохом выпрямилась она, принялась было шить, уронила иголку, оперла лицо на руку и, легонько покусывая кончики ногтей, задумалась… потом взглянула на свое плечо, на свою протянутую руку, встала, подошла к зеркалу, усмехнулась, надела шляпу и пошла в сад.
Травля была презабавная… Кровь порядочно струилась по пухлой
щеке Кульковского, и, несмотря на боль, он не
смел отогнать свою мучительницу. Мариорица почти со слезами смотрела на это зрелище. Наконец, государыня, боясь видеть своего пажа корноухим, сжалилась над ним и велела отнять собаку. Сколько раз, при совершении этого мученического подвига, вспоминал Кульковский о своем дежурном стуле в Летнем дворце! Вдобавок поручили ему смотреть
за сучкою, с тем чтобы она привыкла к нему.